Условной отправной точкой мира иранской культуры, связывающей Вселенную, космос и человека, можно считать этнонациональный, а ныне международный праздник Навруз, который и поныне олицетворяет ее духовные и творческие силы.

 

На основе мировосприятия иранских народов развилась богатейшая художественная культура, идея вечной борьбы добра и зла, света и тьмы, которая во многом определила характер их художественного творчества. Более подробно о Наврузе как этнонациональном ресурсе художественной культуры мы попросили рассказать таджикского искусствоведа, доктора исторических наук Ларису Додхудоеву.

Навруз от Джамшеда до арабского завоевания

Начиная беседу, Лариса Додхудоева отметила, что Навруз описан многими поэтами, запечатлен в рисунках, картинах, стенных росписях, металле, коврах, текстиле, керамике, дизайне. Без него вряд ли можно понять природу ираноязычного мира, особую концепцию его бытия и свой тип образности.

«Навруз был учрежден, согласно преданию, царем Ирана Джамшедом и праздновался зороастрийцами», -поведала собеседница.

По ее словам, в первые годы арабского правления иранские народы облагались налогом за празднование таких древних праздников как Навруз и Мехргон.

«Существуют легенды о том, что сам пророк Мухаммед (с.а.в) отмечал данный праздник, а Омейяды и Аббасиды, которые не отменили налогов с покоренных народов, устраивали празднества с необычайной помпезностью. Это мнение спорно, но данное обстоятельство, возможно, во многом помогло сохранить этнонациональные традиции иранских народов», - говорит Лариса Додхудоева.

Навруз - народно-фольклорная традиция

«Изначально Навруз имел, несомненно, карнавальный характер в силу своего народного характера, - говорит искусствовед. - В предшествующие празднику дни устраивалось впечатляющее представление на улицах, люди надевали маски, выбирался король ритуальной церемонии, которого чествовали. Танцоры и музыканты пели народные песни, акробаты проводили соревнования. По обыкновению, в дни праздника яйца украшали золоченной орнаментикой или сюжетной миниатюрной росписью и посылали их в качестве дара родным и друзьям. Перефразируя известное выражение советского исследователя Михаила Бахтина, можно было бы сказать, что Навруз – вторая жизнь народа, его праздничная жизнь без разделения на актеров и зрителей. Таким образом, Навруз, прежде всего, был связан с творчеством, народно-фольклорной традицией и обладал разработанной системой обрядово-зрелищных и жанровых форм. Однако еще в древности Навруз стал частью дворцовой культуры, что было вызвано не просто прихотью монарха, а, прежде всего, государственно-политическими интересами, из-за чего ему порой приходилось идти на большие расходы ради престижа империи».

Лариса Додхудоева отметила, что существует мнение, которое оспаривают некоторые ученые, что легендарный комплекс Ахеменидов «Персеполис» был возведен главным образом для того, чтобы только в день Навруза ежегодно совершать торжественную коронацию или же ритуал, связанный с главным праздником зороастризма. Сюда стекались вельможи, гвардия, представители многих народов, другие приглашенные, что запечатлено на многих рельефах дворца.

Связан ли Амударьинский клад с Наврузом?

По словам собеседницы, существуют также предположения, что некоторые произведения Амударьинского клада, который был найден в Хатлоне и ныне находится в собрании Британского музея в Лондоне, могут быть косвенно связаны с праздником Навруз. Хотя интерпретация и атрибуция всех изделий коллекции пока не завершены, следует присмотреться к символике некоторых из них. Так, известная золотая колесница, выполненная в традициях искусства Ахеменидов, является ничем иным как космической, небесной моделью. Она символизирует мир, который гибнет и возрождается вновь в изначальном своем величии в нимбе огня фарна, прославляющего добрые деяния.

Изображение бактрийца из Амударьинского клада, выполненное местными мастерами, в виде невысокого рельефа на поверхности золотой пластины несколько схематично, но сам образ чрезвычайно выразителен и точно воспроизводит определенный этнический тип. В правой руке бактриец держит священную связку прутьев, что свидетельствует о том, что он участвует в процессии, возможно, связанной с Наврузом. Этот обычай сходен с ритуалом, зафиксированным этнографами на Памире, где человек, впервые входящий в дом после его уборки перед праздником, приносит пучок ветвей ивы.

Цветение в дни Навруза в «Весне Хосрова»

Собеседница рассказала, что в искусстве Сасанидов, которое отдельными учеными рассматривается как реакция на эллинистическую культуру завоевателей, также канонизировалась «ахеменидская» тематика - божественная инвеститура, триумфы, портреты царей, охота, военные действия, развлечения, что станет традиционным и впоследствии войдет в персидскую миниатюрную живопись эпохи ислама.

Успехи персов в войнах на Западе значительно расширили их интерес к пропаганде новой идеологии, которая теперь не могла ограничиваться лишь отдельными регионами, а требовала «иранизации завоеванных земель». В связи с этим существовавшая эклектика вероучений уже не отвечала политическим задачам времени. Поэтому Сасаниды и выбрали в качестве главной религиозной идеологии своей империи, своего династийного культа исконно иранскую религию - зороастризм, имевшую собственную философию. И, естественно, главным праздником остался Навруз, который оказался и роковым для империи, поскольку, согласно преданию, именно в этот день столица Сасанидов была захвачена арабами.

И кто знает, возможно, легендарный ковер Сасанидского шаха Хосрова Парвиза «Весна Хосрова», за которым охотилась арабская элита, впоследствии поделившая между собой этот «райский текстиль», был ничем иным как изображением весеннего цветения в дни Навруза.

Весна в «согдийском серебре» и монументалистке

Лариса Додхудоева говорит, что в иранской торевтике изображения имели свою особую, освященную властью типологию. В Согде местные мастера учились на привозных образцах, но подвергали их значительной интерпретации, "перестилизации" в соответствии с основами локальной культуры.

На иранских серебряных блюдах 3-4-в. в и 5-7вв. часто помещали охотничьи сцены, портреты царя, царицы, царевича и вельмож в медальонах, изображения пиршеств, развлечений и т.д. Такие же сюжеты украшали и так называемое «согдийское серебро». Одно из них, возможно, изображает Сасанидского шаха Хосрова Парвиза (590—628 гг.) и рядом с ним прославленного музыканта Борбада Марвази, который впервые предстал перед ним в день Навруза. Следует особо отметить, что немало подобных иконографических образцов сюжета можно найти в миниатюрной живописи Ирана и Мавераннахра 14-17вв. Образ великого музыканта на протяжении четырнадцати сто¬летий постоянно воплощался как в поэтическом слове, так и в худо¬жественном образе и был связан с праздником весеннего равноденствия.

По словам искусствоведа, тема Навруза была воплощена и в монументальной живописи. «Свидетельством этому могут служить росписи во дворце иранских правителей середины 16-18вв. Так, в Наине многие изящные росписи с небольшими фигурами среди благоухающей природы были навеяны поэмой Низами, и, по всей вероятности, были связаны с праздником Навруз. Полихромные композиции другого дворца Чихил Сутун в Исфахане украшали стенные ниши и отражали стиль современной миниатюрной живописи. Фигуры персонажей в них были представлены в человеческий рост», - поведала собеседница.

Навруз – часть жизни Великих Моголов

Известно, что праздник Навруз со временем вошел в жизнь различных народов Востока. Лариса Додхудоева говорит, что могольские императоры, например, обосновавшись в Индии, чувствовали себя преемниками великих традиций иранских народов, сохраняя при этом «общую память» тюрко-монгольских династий. При их дворе праздник Навруз считался одним из важных и праздновался с тем же размахом и роскошью, что в Иране и Центральной Азии.

«Основатель могольской династии Бабур (род.1483), придя к власти в Индии, был несколько разочарован отсутствием роскоши при дворе. Он скучал по праздникам, садам, развлечениям, в которых принимал участие в Мавераннахре, несмотря на то, что сам вел полукочевой образ жизни и не без гордости признавался в своем сочинении «Бабурнаме», что в течение 11 лет никогда не проводил Рамазана в одном и том же месте. Но, поскольку его культурные ориентиры были сформированы под влиянием персо-таджикской культуры, он всячески пытался внедрить ее основы в новой для него культурной среде. Так, он разбил традиционный иранский сад - чорбог при своем дворе, где проводили, без сомнения, празднование Навруза, ставшего, благодаря его стараниям, частью протокольной жизни моголов. Потомки Бабура в Индии всячески поддерживали его идеи по сохранению атрибутов культуры иранских народов, и празднование Навруза ассоциировалось у моголов с традициями великих империй Ирана», - поведала собеседница.

Навруз в искусстве и ремеслах таджиков

Специалисты считают, что народность праздника Навруз больше связана с простыми и незатейливыми изделиями, созданием которых было занято все население - от ремесленников до простых людей. Они старались подготовить к долгожданному торжеству вековые образы животных и птиц, предвестников весны, по преданию, приносящих благоденствие и богатство. Наршахи сообщал, что в канун Навруза в Бухаре изготавливали статуэтки из обожженной глины и дерева. Они сразу же раскупались местными жителями. Такая практика сохранилась и на Памире, где женщины из теста лепят различных животных с надеждой на урожайный год и достаток в новом году.

«Тема Навруза остается и по сей день одной из важных в искусстве и ремеслах таджиков. Особенно широко она используется в орнаментальной росписи и кундале, где творческая фантазия мастера не ограничена рамками декоративного дизайна. Кундал или «рельефная живопись» принадлежит к традиционному искусству Центральной Азии. Ныне он активно развивается лишь в Таджикистане», - подчеркнула искусствовед.

Современное народное празднество впечатляюще воспроизведено в картине Рахима Сафарова «Навруз» (1985г). В ней представлены народные гуляния, огромные деги (котлы) с сумалаком, символизирующие приход весны, изобилие и богатство. Ракурс сверху позволил художнику показать панораму весеннего праздника, его глубокое смысловое содержание. Возрождающая природа Навруза вовлекает всех в единый поток творчества, освобождая от груза будней.

Вместо резюме

В заключение беседы таджикский искусствовед подчеркнула, что творческое начало, связанное с праздником весеннего равноденствия, не иссякает и поныне в Таджикистане. «В Таджикистане возрождаются древние символы, образы, чтобы воссоздать забытые или исчезающие приметы Навруза. Девушки шьют платья к празднику, соединяя воедино современный и традиционный дизайн костюма. На многих подиумах в регионах Таджикистана проходят показы моделей. Навруз является особой этнической категорией «мифа-символа» иранских народов, которая была воспринята со временем и другими народами, объединяя их чувством солидарности и надежды», - заканчивая беседу, говорит Лариса Додхудоева.

Акмал Маннонов

_________________________________